Залина Габаева. Программа «Диалог» начинается, сегодня четверг — день экономический, но сегодня немножко особенный, как мне кажется, день, сегодня мы решили пригласить не экономиста в гости, у нас в гостях гражданский активист Тимур Цхурбати, говорить мы с ним будем о экономических делах.
Фатима Турманова. Ну да, Тимура у нас республике знают, как человека, который всегда пытался что-то организовать в плане бизнеса, или предпринимательства, какие-то проекты бывали, начиная с самого известного в области средств массовой информации — первое телевидение в истории Южной Осетии, которое он создавал, и потом уже следующие были и газеты. Как оказалось, в чисто экономическом плане они не выдерживают конкуренции. К сожалению, Южная Осетия пока не приспособлена к созданию рынка средств массовой информации, потому, что работают они, как правило, самоокупаемых мало в мире — бывают или спонсоры, а это всегда чьи-то политические интересы, часть реклама. Реклама, которая у нас, опять-таки ещё не развита, это индустрия, очень мало предпринимателей, очень мало рекламодателей. Вот что-то другое вы пытались ещё делать? Интересно всегда слушать гостей, которые сами, не надеясь на государство, пытаются что-то построить, учредить какое-то дело.
Залина Габаева. Да кстати, здравствуйте, Тимур, мы вас объявляем, объявляем, а так ещё не поздоровались. Спасибо за то, что Вы с нами сегодня.
Тимур Цхурбати. Добрый вечер! Я хочу чуть-чуть добавить — самым успешным проектом своим я считаю не телевидение, до телевидения был проект, вернее это был не проект, это была вынужденная мера — мы создали довольно неплохой вооружённый отряд, благодаря которому мы начали сопротивление Грузии.
Фатима Турманова. Но это был некоммерческий проект.
Тимур Цхурбати. Ну и что, что некоммерческий? Это был проект, довольно тяжёлый, он был связан с риском для жизни, для свободы. Что касается СМИ, тут я с вами полностью согласен, самоокупаться они не могут, но, тем не менее, наша газета выходила успешно, я думаю, снова выйдет и надеюсь, в этом месяце.
Фатима Турманова. Серьёзно? Я рада, я рада, потому, что появление хоть каких-то альтернативных средств массовой информации — это всегда здорово, это всегда радует. Ну, а что ещё? Мы всегда приглашаем экономистов, в том числе, приглашённых российских советников, были у нас и предприниматели. И всегда мучительный вопрос — есть ли у нас какие-то возможности развития экономики, для того, чтобы хоть как-то стать самостоятельными? Не зависеть на 90 процентов от дотаций извне?
Тимур Цхурбати. Может, потому что я оптимист. У меня на данный момент нет успешного бизнеса, но это необязательно — я много раз спотыкался, много раз поднимался и сейчас тоже полон оптимизма. У нас не то, что есть возможности — у нас большие возможности, очень большие возможности. Просто у нас такая парадоксальная ситуация: российская помощи — это конечно хорошо и глупо было бы от неё отказываться. Я не говорю, что мы должны рассчитывать только на российскую помощь. Что я хочу сказать — наши чиновники получают довольно хорошие зарплаты и при этом они не заинтересованы в развитии промышленности, в развитие экономики — как это ни парадоксально звучит. Но они реально не заинтересованы в этом. Потому, что — возьмём министра промышленности: получать неплохую зарплату и фактически у него нет промышленности, представьте, что она есть — ведь перед ним появятся вопросы, их надо будет решать, он несёт ответственность за это.
Фатима Турманова. У нас есть министр промышленности?
Залина Габаева. Ну, наверно, председатель комитета?
Тимур Цхурбати. Наверное, ну, например они занимают огромное здание на БАМе — даже 4 или 3 этажа и там полно людей и они что-то делают.
Фатима Турманова. В области промышленности?
Тимур Цхурбати. Мне трудно ответить, надо их самих спросить. Но там весь комитет по промышленности какие-то вопросы, конечно, решает. В чем заключаются наши возможности экономического характера? Дело в том, что не надо зацикливаться на России — есть много стран-союзников России, есть много предпринимателей, в том числе, и на Западе, которые хотят обойти санкции, которые наложены на Россию. Есть, вот допустим, такая же огромная страна — Иран, который союзник России, на них обоих санкции и мы это совершенно не используем. Что для этого надо? Для этого нужны связи и нужна инициатива.
Фатима Турманова. Но обойти Россию никак не получится, это наш стратегический союзник главный и любые внешние экономические шаги, в том числе, и развитие связей с Ираном, и с любыми её союзниками не можем не согласовывать с российской стороной. Логистика, транспортная коммуникация — у нас все проходит через территорию Российской Федерации, поэтому, так или иначе, взаимодействовать с ними во внешней экономической сфере придётся.
Тимур Цхурбати. Вы меня немножко неправильно поняли — я не сказал, обойти Россию, я сказал — не зацикливаться на России, это совершенно другое. Россия — это самый большой кусок этого проекта. Как экономическое поле сама по себе Южная Осетия никому не интересна, интересна Россия, мы её союзник, и на нас санкций нет.
Фатима Турманова. Но нас и не признают.
Тимур Цхурбати. Бизнесмены нас очень хорошо признают, если бизнесу выгодно, почему Вы думаете, что они не хотят обойти санкции? Хотят. Нельзя отрицать, что Южная Осетия экономически существует, её можно не признавать, но территория Южной Осетии, подконтрольная нам — существует для бизнеса.
Фатима Турманова. Ну да, в принципе, Гонконг тоже никто не признавал.
Залина Габаева. И Кипр.
Тимур Цхурбати. И Таиланд не признали, прекрасно живёт, умудряется сопротивляться могучему Китаю. Авиацию Тайваня не факт, что китайцы их переиграют в воздухе.
Залина Габаева. Неважно — признали нас или не признали политические силы, самое главное, что нас признают бизнесмены. Эту мысль Вы сегодня несёте, пытаетесь донести в массы?
Тимур Цхурбати. Мне бы донести её до наших чиновников, которые очень недоверчиво на меня смотрят, недоверчиво смотрят на все то, что идёт не из Москвы, на инициативу, которая идёт от нас самих. Может быть, я чересчур самоуверен, но в этом мне помогает, как ни странно, боевое прошлое. Я никогда военным не был. Если бы мы действовали согласно военной науке, должны были 100 раз сдаться Грузии: «Дорогие грузины, не убивайте, спасите-помогите!». Вопреки всем военным законам, начали сопротивление — есть законы повыше земных, а так думаю. И мы сегодня с вами беседуем в нашей родной республике, которая уже довольно много лет, уже одно поколение существует. Эти проекты не проходят, хотя мы не просим у нашего правительства денег — мы просим сопровождения законодательного и информационного. И они не понимают этого, они ждут: «А что скажет Москвы?» Я не знаю — вы должны спрашивать у Москвы. Слава Богу, ситуация меняется, есть новый председатель торгово-промышленной палаты. Вот признание Сирии — это великое достижение российской политики, в экономическом плане оно нам выгодно. Но, тем не менее, даже для предприятия, которое готово здесь строиться, не могут вовремя выделить землю, это предприятие должно уже было начать работать.
Фатима Турманова. А что за предприятие, не базальтовой завод?
Тимур Цхурбати. Нет, это предприятие будет работать на Сирию, она должно выпускать панели типа «сэндвич», участок земли им уже выделен в районе авиазавода, но все это они не могут оформить.
Залина Габаева. А из чего будут делать сэндвич-панели?
Тимур Цхурбати. Из пенопласта, это будут привозить в готовом виде, можно не переживать. Это серьёзное производство, там сотни миллионов рублей должны поступать бюджет в виде налогов. Наш новый председатель торгово-промышленной палаты Алан Алборов в данный момент он и меня поддерживает в наших проектах, надеюсь, у него есть дорога к сердцу наших чиновников.
Фатима Турманова. Сердца наших чиновников очень трудноодолимы, Вы говорите «наших проектов» — что за проекты, если не секрет, конечно, обычно заранее не озвучивают.
Тимур Цхурбати. Честно говоря, с удовольствием его озвучу, потому, что этот проект, на мой взгляд, очень актуальный и очень безвредный и даже, я бы сказал, полезный. И он опирается на ресурс РЮО, то есть это не базальтовое производство, которое я не очень одобряю. Этот проект касается нашего леса. Звучит это плохо, потому, что мы привыкли, что все против вырубки лесов, там «зелёные», весь мир хочет сохранить свои леса. И я вам честно скажу, я тоже хочу сохранить леса Южной Осетии, и даже чтобы они увеличивались, хочу сказать, что они чуть-чуть увеличиваются. Но любой лес требует санитарной рубки.
Залина Габаева. Вряд ли дерево в санитарной рубке пригодится для каких-то строительных производств…
Тимур Цхурбати. А вот это тут увольте, тут как раз та ситуация, что пригодится. У нас много перестойного леса и наш проект может упираться, в том числе и на перестойный лес, то есть который не годится для промышленности, как доска. Но для нашего производства как сырье все-таки годится. В чем заключается этот проект? Даже не мой — нашему лесхоза в этом году власти выделили 10 тысяч кубометров на вырубку, чтобы мы его пустили в разработку.
Залина Габаева. Десять тысяч кубометров — это примерно 100 машин больших?
Тимур Цхурбати. 10 000 кубометров этот 10 000 кубометров одна машина это 8 кубометров, 120. Чтобы наш слушатель был в курсе, я вам немножко такие цифры дам. Полтора миллиона кубических метров — леса Южной Осетии. 80 процентов из него бук и только бук у нас имеется в промышленном масштабе, остальные виды — хвойные, каштан, дуб, орех, ну это ценные породы дерева, их вырубать не рекомендуется. Бук — можно. Каждый год естественный прирост бука составляет 100 тысяч кубических метров, сжигала Южная Осетия две тысячи кубических метров — в топку кидали, сейчас большая часть газифицирована — Цхинвал, я думаю, меньше сжигают. Если мы будем вырубать в год тысячи 20, 30, 50 тыс. куб. м. — это принесёт лесу только пользу. И это не мои слова, я не специалист по лесу, вот эта информация мною получена у специалистов цхинвальского лесхоза, у нашего природоохранного органа. Год кончается, разрешения на вывоз не получено. Запрет на вывоз леса базируется на постановлении, в принципе на правильном постановлении на тот момент, которое принято, если память мне не изменяет, в 2010 году, постановление номер 46 от 26 октября. Было принято Бровцевым и правительством и было принято против того, чтобы под Новый год не рубили ёлки. На тот момент это было правильно.
Залина Габаева. Вывоз древесины запретили, чтобы не вырубали ёлки, не вывозили их за пределы Южной Осетии.
Тимур Цхурбати. Процитирую несколько пунктов этого постановления: «запретить вырубку хвойных деревьев, то есть, ель, сосна, а также ценных пород дерева: дуб, каштан, ясень, орех и др…». «Др.» в постановлении не может быть. И вот на основании этого «др.» с тех пор, есть эта бумага у таможенников — запрещают вывоз. В ценные породы дерева не входит бук, не указан, но на всякий случай каждый чиновник бережёт себя: «а вдруг я что-то такое Тимуру разрешу, что власти не понравится» и все ждут указаний — как же быть с этим «др.». Получается — никак. Между тем, ответственно заявляю, буквально в течение четырёх-пяти дней мы можем начать работать — найдены люди, найдены все необходимые инструменты, чтобы мы начали работать в этом направлении. Приносить в бюджет деньги, обеспечить работой 20 человек.
Залина Габаева. А куда сейчас девают древесину, которая срублена в таком количестве — 10 тысяч кубических метров?
Тимур Цхурбати. Эти тысяч не вырублены, им не нашли применение.
Фатима Турманова. То есть, вопреки распоряжению и квоте, они…
Тимур Цхурбати. Вопреки постановлению 2010 года, где чётко сказано — запретить вырубку хвойнных деревьев, хвойные деревья рубятся — нелегально. Потому, что хвойные деревья очень легки в обработке, их применяют на стройках в нашем же городе, все-таки хвойных у нас мало. А вот бук не рубится, потому что это сложная порода дерева, если в течение короткого времени его не обработать, то эту доску ведёт и она становится непригодной. И у нас в Южной Осетии нет условий для обработки бука, поэтому его и не рубят, поэтому это постановление, эта квота не работает. Год уже заканчивается, по этой карте вырублено несколько десятков кубометров на отопление сельских школ и т. д. Почему я говорю, что у нас большие возможности для экономического развития? Я не буду сейчас говорить — куда мы сбываем? В Россию сбыть практически невозможно, потому что, Россия — лесная страна, но наш клиент, который готов покупать у нас вот эту доску, говорит нам: если вы в течение года сможете работать, то нам готовы профинансировать — вот эта западная страна нам готова профинансировать комбинат прессованного бруса. Аналогичный комбинат имеется в городе Калуге, и он тоже безвреден. Бревна распускаются в виде шпона двухмиллиметрового, даже опилок не будет. Потом склеивается, получается прессованный брус, прочность дерево возрастает в 10 −15 раз, можно вести строительство до пятого этажа и клиент готов покупать всю эту продукцию. Я ответственно говорю, если проект заработает, то за 2-3 года в Южной Осетии можно легко и непринуждённо снять жилищную проблему, из этого строить легко и сырье наше. Этот комбинат, если он, надеюсь, заработает, сейчас уже, слава Богу, поддержка со стороны правительства есть, надеюсь, в ближайшую неделю мы сдвинемся с мёртвой точки, то мы обеспечим уже 200 рабочих мест, и зарплата будет не менее 30 000 — это только на первоначальном этапе. Вы так улыбаетесь, что я чувствую, что слишком хорошие вещи говорю.
Залина Габаева. Я просто пытаюсь фильтровать информацию и пока, в принципе, укладывается пока. Какие препятствия вы встречаете кроме запрета на вывоз леса?
Тимур Цхурбати. Больше никаких.
Залина Габаева. А обращались в какие-то инстанции?
Тимур Цхурбати. Обращался по всем инстанциям и все упирается в президента. Это странно, это не вопрос президенту.
Фатима Турманова. У нас все упирается в президента, к сожалению, это такая традиция появилась давно — пока он не вмешивается, не решается даже такая проблема мелочная, которую, по идее, может решить небольшой чиновник какой-то. Болезнь всей системы государственной, наверное, всего менеджмента государственного и преодоление этой болезни — вот одна из главных задач.
Тимур Цхурбати. С этим постановлением обращался в министерство юстиции: «дайте юридическую оценку этого постановления»! И они, как только посмотрели, сказали, что оно юридически несостоятельно, что «и др.» не может быть в постановлении, должна быть конкретика. Но, тем не менее, письменно мне дали отписку, там было написано что это постановление говорит о том — и перечислили то, что там есть. То есть ответа я не получил хотя вот незаконное постановление работает.
Фатима Турманова. Я надеюсь, что что-то сдвинется с мёртвой точки, нам нужны собственные составляющие экономики, безвредные нужна индустрия, нужны собственное производство, но и нужно думать — как соблюсти баланс? То, что Вы рассказали — тут пока ничего подозрительного нет.
Залина Габаева. Это ещё мы мало знаем производство, когда мы начнём искать…
Тимур Цхурбати. Я вам скажу, что подозрительного нашли наши чиновники, когда его первый раз изложил его нашим властным структурам, был очень-очень и очень дан странный ответ: «Тимур хочет вырубить наши леса и привезти сюда мусульман и так как страна — покупатель мусульманская». Выгнали с кресла господина сейчас.
Фатима Турманова. Давайте сделаем все-таки все, для того чтобы вот это вот чиновничий аппарат делать более гибким, я не знаю, от кого это зависит, но это же наши люди, они хорошие все люди в быту, в чисто человеческом отношении, но как только они занимают эти кресла — видимо молекулярный состав меняется. Нельзя на всю жизнь сохранить чиновничьи кресло, им придётся выйти хотя бы на пенсию — в какой республики они будут жить во время пенсии, какие пенсии будут получать, что они вокруг себя будут видеть тоже зависит от реализация, успешной реализации проектов всевозможных, если они конечно не собираются все разом встать и уехать всей «восьмиэтажкой».
Залина Габаева. Поэтому призываем, чтобы все разрешилось, я думаю, я, все-таки, очень надеюсь, что диалог с властью будет налажен, я думаю, что в любом случае там работают умные, здоровые люди, которые либо объяснят нам — что происходи, либо поймут наше объяснение и Вас обязательно пригласим ещё раз, как только этот проект сделает первые шаги. Мы внимательно отслеживаем все попытки предпринимателей наладить собственное дело, приветствуем и информационно поддерживаем. Наша программа подошла к концу.
Тимур Цхурбати. Приятно, что вы хотя бы поддержали.
Залина Габаева. Разговоров у нас ещё будет, конечно же, множество, тем для разговоров тоже у нас ещё множество, а пока спасибо вам за то, что вы сегодня были с нами.